Храм Святого Архангела Михаила

Грех не есть проступок; проступок является следствием греха, как кашель – это не болезнь, а ее следствие. Очень часто бывает, что человек никого не убил, не ограбил, не сотворил какой-то подлости и поэтому думает о себе хорошо, но он не знает, что его грех хуже, чем убийство, и хуже, чем воровство, потому что он в своей жизни проходит мимо самого главного.

Неверие – это состояние души, когда человек не чувствует Бога. Оно связано с неблагодарностью Богу, и им заражены не только люди, полностью отрицающие бытие Божие, но и каждый из нас. Как всякий смертный грех, неверие ослепляет человека. Если кого-то спросить, допустим, о высшей математике, он скажет: «Это не моя тема, я в этом ничего не понимаю». Если спросить о кулинарии, он скажет: «Я даже суп не умею варить, это не в моей компетенции». Но когда речь заходит о вере, тут все имеют собственное мнение. Один заявляет: я считаю так; другой: я считаю так. Один говорит: посты соблюдать не надо. А другой: моя бабушка была верующей и она вот так делала, поэтому надо делать так. И все берутся судить и рядить, хотя в большинстве случаев ничего в этом не понимают.

Почему, когда вопросы касаются веры, каждый стремится обязательно высказать свое дурацкое мнение? Почему в этих вопросах люди вдруг становятся специалистами? Почему они уверены, что все здесь понимают, все знают? Потому что каждый считает, что он верует в той самой степени, в которой необходимо. На самом деле это совершенно не так, и это очень легко проверить. В Евангелии сказано: «Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет». Если этого не наблюдается, значит, нет веры даже с горчичное зерно. Так как человек ослеплен, то он считает, что верует достаточно, а на самом деле он не может совершить даже такой пустяк, как сдвинуть гору, которую и без веры сдвинуть можно. И из-за маловерия происходят все наши беды.

Когда Господь шел по водам, Петр, который никого на свете не любил так, как Христа, захотел прийти к Нему и сказал: «Повели мне, и я пойду к Тебе». Господь говорит: «Иди». И Петр также пошел по водам, но на секунду испугался, усомнился и стал тонуть и воскликнул: «Господи, спаси меня, я погибаю!» Сначала он собрал всю свою веру и, на сколько ее хватило, на столько он и прошел, а потом, когда «запас» иссяк, стал тонуть.

Вот так же и мы. Кто из нас не знает, что Бог есть? Все знают. Кто не знает, что Бог слышит наши молитвы? Все знают. Бог всеведущ, и, где бы мы ни были, Он слышит все слова, которые мы произносим. Мы знаем, что Господь благ. Даже в сегодняшнем Евангелии есть подтверждение этому, и вся наша жизнь показывает, как Он к нам милостив. Господь Иисус Христос говорит, что, если наше дитя просит хлеба, неужели мы дадим ему камень или, если просит рыбу, дадим ему змею. Кто из нас может так поступить? Никто. А ведь мы люди злые. Неужели это может совершить Господь, Который благ?

Тем не менее мы все время ропщем, все время стонем, все время то с одним не согласны, то с другим. Господь нам говорит, что путь в Царствие Небесное лежит через многие страдания, а мы не верим. Нам все хочется быть здоровыми, счастливыми, мы все хотим на земле хорошо устроиться. Господь говорит, что только тот, кто пойдет за Ним и возьмет свой крест, достигнет Царствия Небесного, а нам это опять не подходит, мы снова настаиваем на своем, хотя считаем себя верующими. Чисто теоретически мы знаем, что в Евангелии содержится истина, однако вся наша жизнь идет против нее. И часто нет у нас страха Божия, потому что мы забываем, что Господь всегда рядом, всегда на нас смотрит. Поэтому мы так легко грешим, легко осуждаем, легко человеку можем пожелать зла, легко им пренебречь, оскорбить его, обидеть.

Теоретически нам известно, что есть вездесущий Бог, но наше сердце далеко отстоит от Него, мы Его не чувствуем, нам кажется, что Бог где-то там, в бесконечном космосе, и Он нас не видит и не знает. Поэтому мы грешим, поэтому не соглашаемся с Его заповедями, претендуем на свободу других, хотим переделать все по-своему, хотим всю жизнь изменить и сделать ее такой, как мы считаем нужным. Но это совершенно неправильно, мы никак не можем в такой степени управлять своей жизнью. Мы можем только смиряться перед тем, что Господь нам дает, и радоваться тому благу и тем наказаниям, которые Он посылает, потому что через это Он нас учит Царствию Небесному. Но мы Ему не верим – мы не верим, что нельзя грубить, и поэтому грубим; не верим, что нельзя раздражаться, и раздражаемся; мы не верим, что нельзя завидовать, и часто кладем глаз на чужое и завидуем благополучию других людей. А некоторые дерзают завидовать и духовным дарованиям от Бога – это вообще грех страшный, потому что каждый от Бога получает то, что он может понести.

Неверие – это удел не только людей, которые отрицают Бога; оно глубоко проникает и в нашу жизнь. Поэтому мы часто пребываем в унынии, в панике, не знаем, что нам делать; нас душат слезы, но это не слезы покаяния, они не очищают нас от греха – это слезы отчаяния, потому что мы забываем, что Господь все видит; мы злимся, ропщем, негодуем.

Отчего мы всех близких хотим заставить ходить в церковь, молиться, причащаться? От неверия, потому что мы забываем, что Бог хочет того же. Мы забываем, что Бог каждому человеку желает спастись и о каждом заботится. Нам кажется, что никакого Бога нет, что от нас, от каких-то наших усилий что-то зависит, — и начинаем убеждать, рассказывать, объяснять, а делаем только хуже, потому что привлечь к Царствию Небесному можно лишь Духом Святым, а у нас Его нет. Поэтому мы только раздражаем людей, цепляемся к ним, надоедаем, мучаем, под благим предлогом превращаем их жизнь в ад.

Мы нарушаем драгоценный дар, который дан человеку, — дар свободы. Своими претензиями, тем, что хотим всех переделать по своему образу и подобию, а не по образу Божию, мы претендуем на свободу других и стараемся всех заставить мыслить так, как мыслим сами, а это невозможно. Человеку можно открыть истину, если он о ней спрашивает, если он хочет ее узнать, мы же постоянно навязываем. В этом акте нет никакого смирения, а раз нет смирения, значит, нет благодати Святого Духа. А без благодати Святого Духа результата не будет никакого, вернее, будет, но противоположный.

И вот так во всем. А причина в неверии – неверии Богу, неверии в Бога, в Его благой промысел, в то, что Бог есть любовь, что Он хочет всех спасти. Потому что, если бы мы верили Ему, мы бы так не поступали, мы бы только просили. Почему человек идет к какой-то бабке, к знахарке? Потому что он не верит ни в Бога, ни в Церковь, не верит в силу благодатную. Сначала он обойдет всех чародеев, колдунов, экстрасенсов, а если ничего не помогло, ну тогда уж обращается к Богу: авось поможет. И самое удивительное, что ведь помогает.

Если бы какой-то человек все время нами пренебрегал, а потом у нас стал что-то просить, мы бы сказали: знаешь, так не годится, ты так ко мне препогано относился всю жизнь, а теперь приходишь у меня просить? Но Господь милостивый, Господь кроткий, Господь смиренный. Поэтому по каким бы путям-дорогам человек ни ходил, какие бы безобразия он ни делал, но если он обращается к Богу от сердца, на последний, как говорится, худой конец – Господь и тут помогает, потому что Он только и ждет нашей молитвы.

Господь сказал: «О чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам», а мы не верим. Мы не верим ни в свою молитву, ни в то, что Бог нас слышит, — не верим ничему. Вот поэтому у нас все и пусто, поэтому наша молитва как бы и не исполняется, она не может не только гору сдвинуть, а не может вообще ничего управить. Если бы мы действительно верили в Бога, тогда любого человека смогли бы на истинный путь направить. А направить на истинный путь возможно именно молитвой, потому что она оказывает человеку любовь. Молитва перед Богом – тайна, и в ней нет никакого насилия, есть только просьба: Господи, управь, помоги, исцели, спаси.

Если бы мы так действовали, то достигли бы большего успеха. А мы все надеемся на разговоры, на то, что как-то сами управимся, что-то такое сохраним на какой-то черный день. Кто ждет черного дня, у того он обязательно настанет. Без Бога все равно ничего не достигнешь, поэтому Господь говорит: «Ищите прежде всего Царствия Божия, и остальное все приложится вам». Но мы и этому не верим. Наша жизнь не устремлена в Царствие Божие, она больше направлена на людей, на человеческие отношения, на то, как бы здесь все наладить. Мы хотим удовлетворить собственную гордость, собственное тщеславие, собственное честолюбие. Если бы мы стремились к Царствию Небесному, то радовались бы, когда нас притесняют, когда нас обижают, потому что это способствует нашему вхождению в Царствие Небесное. Мы бы радовались болезни, а мы ропщем и ужасаемся. Мы боимся смерти, все стараемся продлить свое существование, но опять не ради Господа, не ради покаяния, а по своему маловерию, из страха.

Грех маловерия в нас проник очень глубоко, и с ним надо очень сильно бороться. Есть такое выражение: подвиг веры – потому что только вера может подвигнуть человека на что-то настоящее. И если каждый раз, когда в нашей жизни складывается такая ситуация, что мы можем поступить по-Божески и можем поступить по-человечески, — если каждый раз мы будем мужественно поступать по своей вере, то вера наша будет расти, она будет укрепляться.

Если взять гирю и каждый день поднимать ее по десять раз, а через месяц мышцу измерить, мы увидим, что она увеличится в объеме; а через год она будет еще больше. Так и вера: если мы ежедневно будем совершать некий поступок не по чувствам, не по разуму, а по нашей вере, то она в нас умножится. Вот раздражает меня какой-то человек тем, что лезет ко мне со всякими глупостями; надоел до предела. Что делать? Хочется убежать или сказать ему в ответ какую-то колкость, нечто такое, чтобы он больше никогда в жизни не приставал. Это мне хочется как человеку грешному, а как я должен поступить по вере? По вере я должен рассуждать так: зачем Господь ежедневно посылает ко мне этого человека, зачем Он дал мне этот крест? Для чего меня жизнь все время с ним сталкивает? Чтобы я терпел, чтобы я приобрел смирение терпя. Значит, буду терпеть год, два, три, четыре, десять лет, пока не смирюсь полностью, пока меня не перестанет это раздражать.

И если каждый раз мы будем поступать по вере, не выплескивать свое раздражение, а, наоборот, держать его внутри и просить у Бога: Господи, помоги мне, дай мне терпение удержаться, не сказать грубость, резкость, дай мне как-то выдержать это маленькое испытание, — если мы будем так делать день, два, неделю, месяц, год, десять лет, то как мышца укрепляется и становится сильней, так будет укрепляться и наша вера. И когда случится в нашей жизни какое-то действительно серьезное испытание, тогда мы сможем в вере устоять; мы не откажемся ни от Господа, ни от веры, ни от Царствия Небесного.

Если на спортсмена, который всю жизнь тренирует свое тело, нападут разбойники, и он от них побежит, а они все прокуренные да пропитые, 60 метров пробегут и отстанут. Спасется человек – ему пригодится то, что он занимался спортом. Поэтому когда мы терпим, допустим, свое раздражение, или все время преодолеваем свою жадность, или совершаем еще какой-то волевой акт, поступаем не по чувствам нашим, а по нашей вере, как должен поступать христианин, то мы это делаем не напрасно. Мы готовим себя к более серьезному экзамену, который обязательно будет. И самый серьезный экзамен, самое главное испытание – это смерть. Но и до смерти у нас будет очень много испытаний, и по мере возрастания нашей веры они будут расти.

Когда человек переходит в институте из курса в курс, экзамены все усложняются, а потом бывает самый главный, государственный, и диплом. Защита диплома – это наша смерть, а перед этим нужно сдать множество экзаменов. И чем больше растет наша вера, тем больше она будет Богом испытываться, потому что как иначе можно познать человека?

Был такой случай со Спиридоном Тримифунтским: он пришел на собор, а стражник его не пускает. Он говорит: «Почему ты меня не пускаешь? Я епископ». А был он в простой пастушеской одежде, потому что пас скотину, добывая себе пропитание. Стражник его ударил, и Спиридон подставил ему другую щеку. Тот говорит: «А, теперь вижу, что ты епископ, проходи». Вот он, пропуск. Сразу видно, что этот человек христианин. Не надо никаких документов, что ты, дескать, верующий. Вот написано: христианин; фотография – борода, усы; и печать. Этого не надо, потому что христианин проверяется не документом.

Единственный документ – исполняет человек заповеди Божии или не исполняет. А как это трудно! Какой-то простой мирянин бьет по лицу епископа. По церковным канонам тот, кто ударил епископа, отлучается от Церкви. То есть святитель Спиридон мог его за оскорбление священного сана отлучить от Церкви, и никто бы никогда ничего не сказал против этого. Но он его простил кротко сразу, и подставил левую, и на собор прошел, и все благополучно разрешилось, и того человека исцелил – он раскаялся. Вот поступок христианский. И наша христианская жизнь, и наша вера будут укрепляться, только если мы будем совершать христианские поступки.

Мы все пока не христиане, а ученики и только пытаемся жить по-христиански. Но если мы хотим христианами стать, нужно постоянно совершать христианские поступки и словом, и делом, и мыслью. Вот мысль какая-то пришла – если человек не христианин, он начинает этой мысли следовать, пока не придет другая. Обычно у того, кто не ведет духовную жизнь, в голове все время прокручивается какое-то «кино»: то одно подумал, то другое, то на то посмотрел, то на это. Увидел человека красиво одетого – у него зависть появилась. Увидел кого-то на машине едущего – думает о том, что он загазовывает воздух. Увидел красивое лицо – значит, другие какие-то мысли пошли. И так ум все время плавает. Но христианин должен постоянно бороться с помыслами. Каждый раз, когда мы отсекаем помысел греховный, мы совершаем нравственный поступок. Этот поступок не видит никто, кроме Отца Небесного. И Господь, видя тайное, воздаст нам всегда явное – он укрепит нашу веру.

Отсечь помысел не так уж трудно, это подвиг малый, но тем не менее еще раз руку согнул, еще раз поупражнял мышцу своей души, мышцу своей веры. Только таким образом можно веру укреплять. И любой спортсмен знает: сколько бы ты мышцу ни качал, но если ты год не тренируешься, то все исчезает. Тот, кто начинает заниматься спортом, обречен заниматься им до конца своих дней, иначе он превращается в огромную, неповоротливую тушу и у него портятся печень, легкие, сосуды, сердце. Так же и в христианской жизни. Не дай Бог кому-нибудь сделать эксперимент – взять и перестать молиться утром и вечером хотя бы дня три-четыре. На пятый день прочитать правило будет в сорок раз тяжелей, чем тогда, когда ты устал и пропустил, потому что душа уже ослабла.

Поэтому, чтобы нам веру укреплять, необходимо постоянное упражнение в молитве, в чтении слова Божия. Надо постоянно себя понуждать. Неустанно, хочу – не хочу, могу – не могу, надо заставлять себя идти в храм. Устал – не устал, дела у меня – не дела, прошел срок порядочный – надо заставить себя подготовиться к причастию и причаститься Святых Христовых Тайн. Какая-то сложилась ситуация – как тебе ни хочется поступить греховно, надо заставить себя поступить по-христиански, независимо от того, что ты чувствуешь и что ты думаешь. Есть заповедь Божия – и исполняй. И постепенно мы увидим, что заповеди нам становится исполнять все легче и легче, а потом почувствуем, что нам невозможно совершить грех: мы настолько привыкнем исполнять заповеди Божии, что согрешать нам уже будет тяжело, мы не сможем даже себя к этому понудить – у нас возникнет навык христианской жизни. Вот это и есть возрастание нашей веры.

Каждый из нас должен быть кремнем. Господь назвал камнем Петра: «петрос» по-гречески значит «скала». «Ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою». Так же и мы. Если мы хотим быть храмом Святого Духа, домом Божиим, то должны обязательно веру свою укреплять и с неверием в своей душе постоянно бороться, не надеясь ни на каких людей, а только на Самого Единого Бога. И нужно постоянно к Нему обращаться. Только таким образом можно избавиться от этого пагубного греха неверия, который в каждом из нас есть, но присутствует так незаметно, что мы его не видим. В этом его и крайняя опасность. Аминь.

По материалам портала «Азбука веры»

Над ним задумываются и религиозный человек, и человек равнодушный к религии. Всех занимает вопрос о том, как мы будем жить после своей смерти. Мы, верующие, знаем, что будущая жизнь есть и будет, но как она сложится, в чем будет состоять эта новая жизнь — всех этих подробностей нам знать не дано, от нас это сокрыто. Но тем не менее слово Божие неложно удостоверяет нас, что жизнь будущая есть.

Господь, исправляя заблуждение неверовавших саддукеев, отрицавших воскресение мертвых, говорил им: Бог не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы (Лк. 20:38). Наша земная жизнь непрочна, превратна и скоротечна и в любой момент может пресечься смертью. И, глядя на нее, непостоянную и скоротечную нашу жизнь, невольно испытываешь грусть, когда видишь, как весьма часто самое ясное течение ее неожиданно омрачается самыми черными тучами житейских бурь. Но еще грустнее становится, когда при этом остаешься безутешным. А утешения где же искать, как не в твердой надежде, что все не оканчивается для нее смертью, что ожидает нас другая, загробная жизнь. Мы созданы для жизни вечной, и мы все хотим и действительно будем жить вечно, Христос Своим Воскресением упразднил смерть.

Но люди, отрицающие будущую вечную жизнь и бессмертие души, иначе смотрят и на настоящую нашу земную жизнь, ища в ней только одного наслаждения и удовлетворения своих чувственных удовольствий. Видя непрочность благ и постигающие их искушения и скорби, такие люди очень часто приходят в разочарование, отчаяние, а иногда даже прибегают и к самоубийству, считая его средством избавления от всех бед и несчастий настоящего. Забывая о вечности, они ходят во тьме и не знают, куда идти, подчас предаются горькому пьянству и в конце концов приходят к ложному концу. Для них жизнь есть дар напрасный и случайный, имеющий не действительную, а призрачную ценность.

Напротив, верующий человек надеется, что загробная жизнь есть, и надежда эта, ожидание жизни сей становится источником истинного утешения и успокоения. Веруя в жизнь будущую как в непреложную истину, дорогие братия и сестры, Церковь с самых древних времен совершает поминовение и молитвы об отшедших от нас усопших. Так и сегодня созвала она нас вознести о них свои молитвы и вместе с тем поделиться с ними общей радостью о Воскресшем Спасителе, отчего и называется день этот Радоницей. Сам Господь, сходивший к умершим и проповедавший им Свою победу над смертью, возвестил им эту радость. Всю Светлую седмицу Церковь торжественно прославляла Воскресшего Господа, и теперь она спешит разделить радость свою о Нем с умершими, приглашая и нас возвестить им эту общую радость и в то же время вознести свои горячие молитвы ко Господу о прощении согрешений усопших и о вселении их в светлые небесные обители.

Есть дивный пример того, как разделяют с нами радость о Воскресении Спасителя наши умершие. Однажды один благочестивый старец Киево-Печерской лавры на Пасху пошел вместе с диаконом покадить пещеры, где почивали усопшие. И только воскликнули они: «Христос воскресе, отцы и братия!», как послышалось в ответ громогласное восклицание: «Воистину воскресе!»

Дорогие братия и сестры! Большинство людей отходят в вечность с грехами, не успев по неожиданности смерти или по болезни и немощи очистить себя от них, так что они оказываются виновными пред Правосудием Божиим. И мы в то же время знаем, что в будущем будет только два места пребывания людей: ад и рай. Сами за себя не очищенные от грехов усопшие уже не могут возносить молитв, они не могут и помочь своему положению. Вся надежда возлагается ими только на оставшихся на земле живых. Они могут помочь им и изменить их участь в будущей жизни. Если бы пред нашими очами отверзлись вдруг врата вечности, то мы увидели бы, как миллионы душ протягивают свои руки к живущим на земле, безмолвно прося их помощи в облегчении своей участи в потустороннем мире.

Поэтому, дорогие братия и сестры, слушаясь призыва матери нашей родной, Христианской Церкви, которая умоляет нас не оставлять своей любви к ближним и по отшествии их от нас, вознесем ныне свои горячие молитвы к Воскресшему Господу, прося у Него помилования согрешившим отцам и братиям нашим и дарования им вечной жизни. Пусть наша общая молитва сольется в единый плач ко Господу о помиловании их, тогда и они, услышав эту молитву о себе, почувствуют нашу о них заботу и любовь к ним и преисполнятся к нам взаимной любовью.

Итак, дорогие, помолимся сейчас к Воскресшему Господу, чтобы Он простил согрешения, вольные и невольные, нашим отшедшим отцам, братиям, матерям и сестрам и вселил их в места светла, в места прохладна со всеми праведными, от века Ему угодившими, чтобы и наши родные преисполнились ныне вместе с нами радостью о славном Воскресении Его и на наше восклицание: Христос Воскресе! ответили бы нам: Воистину Воскресе!

Христос Воскресе!

Хорошо осознать свои грехи, почувствовать тяжесть грехопадения. Но взамен оскверненной жизни, изглаживаемой Господом Иисусом Христом в покаянии, нужно начать создавать новую жизнь, жизнь по духу Христову. Необходимо возрастание, духовное восхождение «от силы в силу», как бы по ступеням лестницы.

Преподобный Иоанн Лествичник оставил нам дивное сочинение под названием «Лествица», в котором содержится учение о восхождении ко Господу. По указанию «Лествицы», христианское возрастание и преуспеяние достигается через подвиги. Если со стороны Господа подается человеку на пути к Царствию Божию благодать, то со стороны человека требуется самоотвержение и труд.

«Лествица» состоит из тридцати слов (глав), как бы ступеней, – по числу лет Господа Иисуса Христа до выступления Его на проповедь.

Первой ступенью преподобный полагает отречение от земных пристрастий. Затем следуют: беспристрастие, странническая жизнь, послушание, покаяние, память о смерти, плач, кротость. Далее раскрываются страсти и прочие греховные состояния, даются указания для борьбы с ними. Потом изображается путь добродетелей, матерью которых является «священная и блаженная» молитва. А увенчивается «Лествица» союзом трех добродетелей – веры, надежды и любви.

Сделаем краткое обозрение жизни преподобного списателя.

Святой Иоанн Лествичник жил в VI веке. Он получил хорошее образование, но оставил мир и шестнадцати летним юношей вступил в Синайскую обитель, где на двадцатом году жизни был пострижен в монашество старцем Мартирием. Святой Иоанн прожил со своим старцем в полном послушании девятнадцать лет. Жизнеописатель преподобного Иоанна, раифский монах Даниил, говорит, что святой Иоанн, будучи шестнадцатилетним юношей, телом взошел на Синайскую гору, а душой – на гору небесную.

По смерти старца святой Иоанн удалился в Синайскую пустынь Фола и здесь в великих подвигах, в непрестанной молитве подвизался сорок лет в глубоком сокрушении сердца и плаче. Местом его подвигов была тесная пещера, которую называли слезоточной. Сюда преподобный удалился из общежития для того, чтобы иноки не слышали его рыданий, а рыдания его и вопли были очень сильны. Пост, молитва, слезы, безмолвие, писание книг – вот в чем состояла подвижническая жизнь святого Иоанна. Каждую субботу и воскресенье он приходил в обитель для молитвы за богослужением, приобщения Святых Таин и беседы с отцами.

После сорокалетнего жития в подвигах преподобного Иоанна избрали игуменом Синайской обители. Избрание это было предуказано свыше уже давно. Когда старец Мартирий пришел однажды со своим учеником Иоанном, тогда еще юношей, к Анастасию Великому, то услышал от аввы Анастасия вопрос: «Откуда этот отрок и кто постриг его?» Мартирий отвечал: «Он раб твой, отче, и я постриг его». Тогда сказал Анастасий: «Кто бы мог подумать, что ты постриг игумена синайского?»

В другой раз авва Мартирий с Иоанном отправились к великому Иоанну Савваиту. Последний встал, налил воды, умыл ноги Иоанну и поцеловал его руку. Когда ученик Савваита Стефан спросил своего старца, почему он так сделал, тот ответил: «Поверь мне, чадо, я не знаю, кто этот отрок, но я принял игумена синайского и умыл ноги игумену».

Жизнь самого преподобного Иоанна была поистине лествицей. Преподобный на опыте знал подлинную духовную жизнь, и потому по просьбе раифского игумена Иоанна написал «Лествицу».

Не правда ли, братия и сестры, что творение, в коем содержатся такие редкие духовные опыты и такие превосходные душеспасительные советы, стоит того, чтобы обратить на него внимание и прочесть его, хотя из любознательности, в сии дни поста и покаяния? Кто может сделать это и не сделает, тот накажет сам себя, ибо лишит душу свою пищи самой здоровой и сладкой. А тем, кои не имеют «Лествицы» Иоанновой, постараемся пособить мы, показуя ее по временам и предлагая для общего употребления со священного амвона…

Что мы видим, когда человек умирает? Только тело, которое взято из земли и опять возвращается в землю. Плоть разлагается и обращается в прах, а сам по себе человек, со всеми своими чувствами и со своей бессмертной душой, продолжает жить, переходя только из этого мира в другой, загробный. Следовательно, общение между живыми и мертвыми смертью не разрушается, а продолжает существовать.

На основании этой истины Церковь всегда, начиная со времен Ветхозаветных, а особенно в Новозаветное время – время Апостольское, совершала и продолжает совершать поминовение и творить молитвы по усопшим единоверным своим братиям. Святая Церковь, принося ежедневные молитвы за усопших своих чад, побуждает к этому и всех верующих, чтобы они едиными устами и единым сердцем возносили к Престолу Божию пламенные молитвы с просьбой о упокоении усопших своих сродников в местах блаженства. К молитве за усопших побуждает нас христианская любовь, которая соединяет нас взаимно во Иисусе Христе во единое братство.

Усопшие единоверцы – наши ближние, которых Бог приказывает нам любить, как самих себя. Ибо Бог не сказал: любите ближних, пока они живут на земле. Стало быть, Господь не ограничивает любовь к ближним границами земного бытия, а простирает ее и в вечный загробный мир. Но чем, как не поминовением, чем, как не молитвою, мы можем доказать свою любовь к перешедшим в жизнь загробную? Каждому из нас желательно, чтобы по отшестии нашем из сей жизни наши ближние нас не забывали и молились о нас. Чтобы это исполнилось, надобно и нам поминать усопших. Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить (Мф.7:2), – говорит Спаситель. Поэтому тех, кто поминает усопших, помянет Господь, помянут и люди по отхождении их из сего мира. Велико утешение и велика награда тому, кто ближнего спасает от временного несчастия, но гораздо большая награда и большее утешение ожидает того, кто своими молитвами поможет усопшему ближнему получить прощение грехов и перейти из мрачных адских темниц в светлые блаженные обители.

Необходимы ли наши молитвы за усопших? Да, необходимы, потому что оказывают им весьма большое благодеяние. Дело в том, что после смерти есть две вечности: или вечное блаженство праведников, или вечное мучение грешников. Известно также и то, что нет на земле человека, который бы пожил и не согрешил. Так что верно утверждение, что во грехах мы рождаемся, во грехах проводим жизнь, во грехах и оканчиваем свое земное существование. Но все ли согрешившие приносят полное и искреннее раскаяние перед смертью? Ведь иногда смерть настигает человека, находящегося в состоянии такой тяжкой болезни, когда у него и память теряется, и душевные силы приходят в полное изнеможение. И ясно, что в таком состоянии человек не может припомнить своих проступков и раскаяться в них, – и он умирает со грехами. Часто смерть поражает человека внезапно, и он, не принеся никакого покаяния, также отходит со грехами. Сам он уже не может помочь себе никакими средствами. Изменить свою участь человек может только, когда он жив, творя добрые дела и моля о своем спасении ко Господу. Вот в таких-то случаях молитва за усопших весьма необходима и доставляет им величайшее благодеяние.

Многих наших присных уже давно нет на земле, однако любящее сердце не может забыть их, рвется к ним, даже, быть может, больше, чем к живым. Подобным образом и усопшие смотрят из потустороннего мира в нашу сторону, горя любовью к тем, кто здесь их сердцу был особенно близок. Если же кто из умерших достиг оправдания перед Богом, то он, отвечая на нашу любовь взаимной любовью, ниспосылает нам свыше небесную помощь; а тому, кто еще не достиг оправдания, в облегчении его загробной участи может очень помочь наша молитва. Придет время, когда мы увидимся с ними. Как же радостно будет услышать от них слово благодарности за молитву! Они скажут: «Вот ты помнил меня, не забыл меня и помог мне во время нужды моей. Благодарю тебя». И напротив: как горько будет услышать упрек тому, кто не молился за умерших! «Вот ты не вспоминал обо мне, не молился обо мне, не помог мне в час нужды…».

Состояние усопших подобно положению человека, плывущего по очень опасной реке. Молитва за усопших – это как бы спасательный канат, который бросает человек утопающему ближнему. Если бы каким-нибудь образом перед нами отворились врата вечности и мы увидели бы эти сотни, тысячи миллионов людей, рвущихся к мирному пристанищу, – то какое бы сердце не поразилось и не сокрушилось при виде своих единоверных и единокровных близких, без слов взывающих к нашей молитвенной помощи!

О том, насколько необходимы молитвы за усопших, и о том, что существует общение с загробным миром, я приведу вам сейчас чудесную, но истинную повесть из жизни одного храма нашей Русской Церкви. В селе Лысогорка скончался батюшка. На его место был прислан другой священник – молодой, который за первой же службой неожиданно скончался – прямо в алтаре. Прислали еще одного священника, но и с ним случилось то же самое: в первый день его служения, после того, как пропели «Отче наш» и причастный стих, батюшка очень долго не выходил со Святыми Дарами, и когда староста вошел в алтарь, то увидел священника, лежащего во всем облачении у Святого Престола мертвым. Все ужаснулись, узнав об этой таинственной смерти, и, не зная причины ее, говорили, что какой-то тяжкий грех тяготеет над приходом, если жертвою за него стали две молодые ни в чем неповинные жизни.

Слух об этом прошел по всей округе, и никто из священников не решался идти на тот приход. Согласие изъявил лишь один старец-инок. «Мне все равно скоро умирать. Пойду отслужу там первую и последнюю Литургию, смерть моя никого не осиротит». Во время службы, когда допели до «Отче наш», чувство самосохранения все же заявило о своих правах, и старец распорядился, чтобы открыли и боковые двери, и Царские врата. Во время запричастного стиха он увидел за Горним местом какой-то силуэт. Этот силуэт выступал все резче и резче, и вдруг за Престолом выделился мрачный образ одетого в ризы священника, который был опутан по рукам и ногам цепями. Дрожа от страха, инок путал слова молитвы. Но через некоторое время все же собрался с силами, укрепился духом и вышел причащать верующих. Все поняли, что с ним случилось что-то неладное. А призрак все стоял, лязгая цепями, и скованными руками указывал на стоящий в алтаре ящик.

По окончании Литургии иеромонах призвал старосту, и они открыли ящик, в котором оказались… поминальные записки. Дело в том, что когда покойному священнику подавали поминальные записки, он их, не прочитывая, откладывал на будущее время. Теперь старец понял причину видения и стал ежедневно служить панихиды и прочитывать накопившиеся записки.

В следующее воскресение он уже служил заупокойную Литургию по душе усопшего батюшки. Когда запели запричастный стих, силуэт умершего священника появился снова. Но он был уже не трагичным, грозным, каким являлся в первый раз, а со светлым, веселым лицом и без цепей на руках и ногах. После того, как служивший старец-иеромонах приобщился Святых Таин, призрак зашевелился, поклонился ему до земли и исчез.

Мы с вами видим на этом примере, как молитвы за усопших приносят им пользу и облегчают их участь. И не случайно мы говорим об этом именно сегодня. Потому что сегодня Святая Церковь отмечает особый день, называемый мясопустной родительской субботой, и собирает православных для совместной молитвы пред Престолом Божиим о единоверных наших братиях, отошедших в жизнь вечную. А завтра Святая Церковь воспоминает страшное Второе Пришествие Господа и кончину мира.

Побуждая своих членов быть готовыми ко Страшному Суду, Святая Церковь просит нас помолиться Праведному Судии об усопших наших сродниках, да простятся им все согрешения и да очистится пред ними путь перехода из мрачного подземелья в светлые обители Отца Небесного. Вознесем же, дорогие братия и сестры, молитву ко Христу Богу и от всего сердца возовем: Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь безконечная.

Аминь.

Сегодня мы слышали песнопение: «Господи, оружие на диавола крест Твой дал еси нам». Крест уподобляется оружию. И очень часто в церкви звучат слова: броня, меч, оружие, брань, битва, воинство и так далее. Что это за брань? Апостол Павел говорит: «Наша брань не против плоти и крови, но… против духов злобы поднебесных». Церковь – воинство, но бьется оно не с людьми. В наше время некоторые пытаются бороться с врагами Церкви, хотели бы их повесить, растерзать, расстрелять и так далее – в силу того, что не знают, собственно, сути предмета. А суть заключается в том, что брань наша – духовная.

Мы все окружены духами. Нас окружают ангелы и святые угодники Божии, но из-за поврежденности нашей мы их не видим. А те люди, которые идут путем воздержания от греха, очищения своего сердца, еще на земле сподобляются видеть ангелов и свет Божий, который можно созерцать чистым сердцем. «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Иногда приходится слышать такое мнение: Бога никто не видел, поэтому нельзя доказать, что Он есть. Но это неправда, Бога видели очень многие, сотни тысяч людей, а некоторые даже трогали Его своими руками. Апостол Иоанн Богослов так и сказал: «Мы осязали Его своими руками». Помимо духов света, нас окружают и духи тьмы. И многие мысли, которые приходят к нам в голову, а потом впускаются нами в сердце, внушены ими. Поэтому духовная жизнь есть борьба с этими духами, постоянная духовная битва.

Святая Церковь, от нашего имени обращаясь к Богу, говорит: «Богатство, еже ми дал еси, благодати, окаянный, отшед, непотребно зле иждих, Спасе, блудно пожив, демоном льстивно расточих; темже мя обращающася, якоже блуднаго, приими, Отче щедрый, и спаси». Речь идет о богатстве, которое расточил младший сын, – о богатстве благодати Божией. «Где сокровище ваше, там и сердце ваше», – сказал Господь. Значит, кто владеет сердцем человека, тому он и раб. Потому-то сатана через послушных ему духов и стремится завладеть нашим сердцем. И Господь, Который желает нас спасти, тоже хочет нашим сердцем владеть. Федор Михайлович Достоевский так и говорил, что в мире Христос с сатаной борется, а поле битвы – сердце человека. Невидимо для нас (а большинство людей, живущих на земле, этого вообще не замечают) в нашем сердце происходит постоянная битва – битва духов тьмы с благодатию Божией.

Как же темные духи оказываются у нас в сердце? Через помыслы. Никогда не бывает, чтобы человек совершил какое-то преступление, прежде чем он его не задумал. Всегда греху предшествует мысль: человек сперва в уме воображает преступление, а потом совершает его на деле. Сначала в голове появляется некий образ или идея. Если человек начинает эту идею рассматривать, погружаться в нее, прилепляться к ней, то постепенно она начинает его завлекать, то есть она ему уже нравится, его сердце склоняется к ней. И когда сердце человека пожелает исполнить то, что у него в голове, можно сказать, что грехопадение уже совершилось, потому что мысль, которую сатана вложил ему в голову, человек принял сердцем.

Теперь, если Господь попустит, преступление может тут же совершиться, а если Господь не попустит, оно в данный момент фактически может и не совершиться, но на самом деле падение уже произошло. Поэтому апостол Иоанн Богослов сказал: «Всякий ненавидящий брата своего есть человекоубийца» – совершенно независимо от того, убил он или не убил. Если ты прогневался на кого-то, возненавидел его и пожелал ему смерти – не убил сразу на месте, а только ненавидишь, – то значит, ты уже совершил это убийство. Перед Богом неважно, совершен в данный момент этот поступок или не совершен, потому что сердцем человек уже согласен на убийство, то есть он впустил в сердце человекоубийцу, впустил сатану.

И в притче о блудном сыне, которую мы завтра будем читать, подробно рассказывается, как человек уходит «в страну далече» и теряет благодать Божию. У некоторого человека было два сына: младший и старший. И младший говорит отцу: дай мне причитающуюся мне часть имения, я распоряжусь им сам, по собственному желанию. Отец разделил имение, и сын ушел на страну далече, где быстро истратил все, ибо жил блудно. В духовном плане это значит, что человек принял в сердце мысль, будто он может своей жизнью распоряжаться по-своему, как ему заблагорассудится, помимо заповедей Божиих.

Господь желает, чтобы мы всегда были вместе с Ним, чтобы мы никогда, ни на секунду память о Боге не теряли, всегда помнили о Нем и непрестанно пребывали в молитве. А сатана пытается увести нас от Бога на страну далече. И уход этот часто совершается мысленно. Вот мы стоим в храме, внимаем словам богослужения – и вдруг мысль куда-то унеслась, причем иногда очень далеко. Мысль наша унестись может и домой, где мы что-то оставили, и на работу, где мы что-то недоделали. Мысль может унестись и к друзьям, и к текущим делам, и даже в Африку – что-то в газете прочли, и вот уже наш ум начинает вспоминать, и думать, и рассматривать, что же там в Африке происходит. Богослужение идет, Церковь молится Богу, Церковь соединена с Богом, а мы улетели на страну далече. И если мы опомнимся, как блудный сын, скажем тут же: «Господи, да что же это со мной? прости, и помилуй, и сохрани» – перекрестимся и опять уцепимся за молитву, то Господь тут же выйдет нам навстречу, и тут же нас обнимет, поцелует, и тут же мы опять будем вместе с Богом. Но часто этого не происходит: мы начинаем рассматривать мысль, постепенно она завладевает нашим умом, и совершается мысленное падение. В притче это уподобляется тому, что человек поступил на службу к одному из жителей той далекой страны.

Сатана, который всевал в наши души помыслы, грехи и страсти, воспитывал и культивировал их, прекрасно знает, кого чем соблазнить. У любого из нас присутствует весь набор страстей: тщеславие, честолюбие, себялюбие, сребролюбие, чревоугодие, блуд, жадность, болтливость и так далее. Но у каждого и своя главная страсть – та болезнь души, которая владеет его сердцем в большей степени. И сатана знает ее и, чтобы нас погубить, старается нам такие помыслы давать, какие свойственны нашему сердцу, пораженному данной страстью. Поэтому у блудного такие искушения, у жадного другие искушения, у тщеславного третьи – у каждого свои, каждому по его страсти. Сатана, чтобы человека прельстить, представляет в его голове какой-то особенно заманчивый для него образ, и человек рассматривает помысел, соглашается с ним, прилепляется к нему сердцем, ему этот помысел нравится.

Обычно гневливому на молитве предстает образ его врага – и он сразу начинает гневаться, раздражаться на него, вспоминать, какой он сякой. И уже нет молитвы, а он только думает, что вот в прошлый раз надо ему было так сказать да надо было так. Хорошо, если потом опомнится: да что же это такое? что же я делаю? А если не опомнится, то может дойти и до чего-нибудь ужасного, потому что сатана старается не только помыслы вложить, но тут же и искушение дать, чтобы грех реализовался. Обязательно так устроит, что человек, идущий и размышляющий о своем враге, с ним в этот именно момент и встретится, – чтобы его еще больше разогреть. Сатана же видит, что они идут навстречу, и заранее готовит эту встречу, а если человек решает куда-то свернуть, старается внушить ему мысль: не уклоняйся налево, а иди прямо – для того, чтобы они обязательно столкнулись.

Мужу сатана часто внушает мысль, чтобы он выпил – ничего, мол, страшного. А жене внушает мысль, что у тебя муж пьяница. Вот муж идет с работы, а жена ждет дома – и им уже готовится дикий скандал. И этот скандал происходит каждый день, совершенно неизбежно. Люди как игрушки в руках дьявола, они его таким образом забавляют. Ведь он что хочет? Естественно, семью разрушить. В семье человек учится любви, поэтому ее надо разрушить, чтобы он любви не учился. А еще чтобы дети лишились отца – тогда их легче будет выпустить на улицу, научить их мату, развратить, чтобы они прыгали под рок-музыку, чтобы наркотики поскорей употребили, скорей впали в тяжкие преступления и в тюрьму попали. А там довести до самого последнего отчаяния, чтобы на колючую проволоку бросились или кого-нибудь убили бы.

И так дальше, дальше, дальше. Сатана никогда не останавливается на достигнутом, он все время трудится над каждым из нас и над всем человечеством в целом и очень здорово преуспевает, просто на глазах завладевая душами огромных масс людей. И этому может противостоять только благодать Божия, если мы вновь и вновь будем возвращаться к Богу, если мы не будем поддаваться греховным мыслям и чувствам, если будем побеждать страсти, если будем все время, непрестанно молиться. А чтобы у нас была сила на молитву, нужно постоянно ходить в храм, постоянно читать слово Божие, постоянно причащаться – иначе сатана нас очень легко скрутит, и мы очень быстро погибнем. Человек не молящийся не может победить ни одну страсть, потому что «сей род изгоняется только молитвою и постом». То есть нужно всегда молиться и постоянно воздерживаться от тех желаний, которые нам навязывает сатана, зная нашу слабость. Христианин должен быть мужественным воином Христовым, он должен стараться терпеть свои немощи, свои страсти, не поддаваться им. А когда ослабевает – то молиться Богу.

Часто, если сатана не может повалить человека тщеславием, не может его повалить жадностью, тогда – излюбленный его прием – он уныние напускает на человека: ничего у тебя не получится, все пропало, и молишься ты рассеянно, и плоды твоих дел не видны, все равно конец тебе. И человек принимает эти мысли за свои, потому что главная задача сатаны – внушить, что никакого сатаны нет, нет никаких демонов, нет никаких сил ада, а есть только всяческие случайности и вся жизнь – цепь этих случайностей. Но Церковь имеет учение о демонской силе, об этом Сам Христос говорил. И из Евангелия нам известно много случаев, когда Господь исцелял бесноватых, то есть тех людей, души которых целиком заполнили демоны.

Каждый из нас на собственном опыте знает, что иной раз человеку бывает невозможно что-то объяснить. Вот говоришь ему, он смотрит на тебя стеклянными глазами – и как об стену горох, ничего в нем не происходит, он только свое талдычит. Почему наше слово не проникает в него, почему он не понимает? Очень просто. Дело в том, что слово наше не льстит этому человеку, а он привык принимать только те мысли, с которыми согласно его сердце. Поэтому если мы заговорим, допустим, с пьяницей о вине, разговор получится замечательный. Заговорим с писателем о литературе – он с удовольствием; заговорим с художником о живописи – пожалуйста. А начнем говорить о чем-то другом – смотрим, человек сразу не понимает, потому что это не его, сердце его далеко от этого отстоит. Поэтому и потуги наши часто бывают бесплодными – в силу того, что слово наше не проникает в сердце человека. На пути его стоит преграда – демонская сила.

Как же противостать сатане? Как с теми помыслами, которые он в нас всевает, бороться? Сегодня в храме перед чтением Евангелия пели псалом о покаянии: «Дщи вавилоня, окаянная, блажен, иже… разбиет младенцы твоя о камень». Человек неподготовленный скажет: вот ужас-то какой! к чему Святая Церковь призывает – младенцев о камень расшибать! экое каннибальство. А смысл псалма совершенно другой. Вавилон всегда был символом ада, тьмы. И дочь вавилоня – это наша греховная страсть, а младенцы ее – помыслы. То есть когда помыслы еще только приближаются к нашему уму, когда они еще не выросли и не заполнили нашу голову, не опустились еще к нам в сердце, не завладели нашей душой, – в этот момент их надо разбивать о камень. Камень есть Христос. Поэтому если мы призываем имя Божие: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного, помоги, сжалься надо мной», – то помыслы дьявольские отходят.

Наша общая беда заключается в том, что те помыслы, которые нам внушает сатана, мы принимаем за свои собственные и поэтому падаем. Но любой помысел, который приходит нам в голову, можно испытать молитвой. Начинай молиться, просить у Бога помощи – если помысел уйдет, не выдержит этого камня, Христа, имени Божия, значит, он был от дьявола. «Господи, оружие на диавола крест Твой дал еси нам». Перекрестись, вздохни, помолись Господу – и уйдет любой помысел любого греха, любой страсти, которая тобой владела.

Молящийся перед Богом человек – это уже есть Церковь, как сказал один святой отец. И если бы мы вот так жили, упражнялись бы все время в молитве, то постепенно, постепенно приближались бы ко Христу, наше сердце никогда не отлеплялось бы от Него, мы бы все время созидали в своей душе Царствие Небесное. Святая Церковь, предлагая нашему вниманию притчу о блудном сыне, к этому нас и призывает. И нам обязательно надо этому учиться, в противном случае мы потеряем молитву, а значит, потеряем свое спасение. То, что сатана нам предлагает на блюдечке, мы будем принимать в голову, опускать в свое сердце и так далее, и так далее.

Поэтому надо нам стараться вести жизнь нерассеянную, все время следить: что за мысли бродят у нас в голове? что мы принимаем в сердце? что нам по нраву? И мы увидим, что, оказывается, нашему сердцу нравится лень, болтовня, всякая разнеженность – все противоположное спасению. А трудиться, молиться, слово Божие читать, заповеди исполнять – этого всего нам не хочется, потому что мы люди грешные и больше прилежим страстям. Поэтому, чтобы исправить свое сердце, нужно непрестанно взывать к Богу о помиловании. Тогда можно любую страсть победить, тогда можно очистить свое сердце – постоянным призыванием в сердце свое Христа.

Сатана хочет отлучить нас от спасения, от соединения с Богом. А с Богом мы соединяемся через святое причастие, через чтение Священного Писания, через молитву. И сатана всеми силами пытается нам в этом помешать. Вот встаем на молитву – и видим, что нас все время что-то отвлекает: то часы затикали, то лампадка криво стоит, то пыль заметили, то надо какие-то предметы переставить. Это сатана нам внушает такие мысли, он не хочет, чтобы мы молились. Или читаем Священное Писание – то звонок раздастся, то кто-то нас позовет, то еще что-то, что хочет нас отвлечь, ввести в раздражение, соблазнить. Или к причастию начинаем готовиться – то не сумел попоститься, то не смог в храм прийти, то на исповедь не попал, то какие-то дела, гости приехали, день рождения, или позавчера пьяный напился, неудобно сразу на исповедь идти – масса всяческих причин. А если человек, например, уже и приготовился, и попостился, то сатана старается так сделать, чтобы он на ночь зачитался и проспал. Если и это не удалось, тогда старается внушить мысли, что батюшка плохой, он плохо к тебе относится, тебя не любит. Зачем? От батюшки оторвешься – оторвешься от храма. Оторвешься от храма – от Церкви оторвешься. А оторвешься от Церкви – значит, оторвешься и от Бога.

Так вот все время идет духовная брань. И опытность заключается в том, чтобы все до единого помыслы отвергать, все. А мы так привыкли бродить по этому колючему лесу помыслов наших, что совершенно опасности не замечаем: то одну мысль примем, то другую. Мы думаем, что сатана – это такой дурак круглый, он нас будет на явное зло толкать. Нет, конечно, никогда так не будет, сатана внушает человеку что-нибудь такое хорошенькое: свобода, братство, счастье, любовь. Вот вкладывает молодому человеку мысль: люблю ее, сейчас умру. Мама говорит: да ты посмотри, как она выглядит, ты на лицо ее посмотри, посмотри на ее папу с мамой. Нет, люблю, и все. А сатана уже руки потирает. Вот заявку подали, вот соединились – и началось: скандалы, драки, ну и, конечно, развод, а перед разводом аборты. И сатана радуется, что сумел внушить человеку мысль о якобы любви – а встань помолись, потерпи хотя бы недельку и увидишь: твоя любовь, как черный дым, уйдет из твоей души, потому что это внушенная от дьявола мысль.

А на этом внушенном дьяволом чувстве целая литература возникла и искусство. Поэтому и пишут, что любовь приносит страдания, муки, слезы. Это все чепуха, с любовью никогда не связано никакое страдание, а только радость безмерная. То, что приносит людям горе, и слезы, и отчаяние, от чего вообще рушится все, – это не любовь, это дьявольское внушение. И многие на эту удочку клюют, а в результате из трех браков – два развода, потому что эти браки совершенно не на том, что необходимо, основаны. Но большинство людей даже не думают об этом, не догадываются даже о существовании дьявола, а уж способов борьбы с ним и подавно не знают.

Единственный путь спасения – это все время возвращаться к Богу, к Отцу Небесному. «Господи, помилуй, Господи, помилуй» – вот так все время учиться взывать к Господу. Тогда мы стяжем Святый Дух, тогда стяжем мирное устроение души, тогда научимся всему, тогда победим в себе и злобу, и раздражение, и отчуждение. Всего этого надо просить у Бога, на каждый шаг спрашивать благословение у Него и все время с Ним пребывать.

Многие говорят: а я не понимаю, а вы мне объясните. Да чего объяснять? Ты помолись Богу: «Господи, вразуми Ты меня, бестолкового». Неужели Господь откажет? Так и в притче говорится: сын только пришел в себя и обратился к отцу – а отец ему тут же выбежал навстречу.

Господь всем желает спасения, Господь желает, чтобы все пришли в познание истины. И наши беды только от того, что мы не молимся. Поэтому главная задача в нашей жизни – это научиться молиться, как апостол Павел заповедал: «непрестанно молитесь», непрестанно, обо всем. Человек должен все время пребывать с Богом, что бы он ни делал. Послушаемся в этом, братья и сестры, матери Церкви, потому что только в этом будет наше спасение. Аминь.

Крестовоздвиженский храм, 25 февраля 1989 года, вечер